Чернобыльский шлях вооружают

Не только декрет №3, указ №222, но и трагедию в Чернобыле белорусское «змагарства» записало в свой календарь и обозначило этот день датой шествия оппозиционеров.

В 10-ю годовщину трагедии колонну возглавлял даже Зенон Позняк, ныне проживающий в США. С того далекого 1996 года белорусская оппозиция наделила себя полномочиями ежегодно выводить белорусский народ на акцию, приуроченную к годовщине аварии на ЧАЭС.

Время шло, и мероприятие трансформировалось, меняя формат, прирастая новыми индивидами от «свядомых» и новыми лозунгами. На мероприятии в разное время перебывали: Юрий Ходыко, Вячеслав Сивчик, Лявон Борщевский, Винцук Вячорка, Дмитрий Дашкевич…

Уходили ликвидаторы аварии – живые свидетели трагедии, а их места занимали юнцы из «Молодого фронта» и новые руководители старых оппозиционных конторок, лишь отдаленно имеющие представление о том, что произошло в том страшном для Беларуси году. К трагедии на Чернобыльской станции все эти политики имели и имеют весьма опосредованное отношение. Многие активисты давно покинули Беларусь в поисках лучшей жизни и живут сегодня на американских просторах. Со временем цель, с которой люди выходили на улицы 26 апреля, забылась, и дата Чернобыльской трагедии превратилась в еще один праздник оппозиции.

С 1998 года это оппозиционное мероприятие приобрело чисто политический подтекст. Впервые в 1998 году представители антифашистского молодёжного движения несли транспарант «Жыве Беларусь! Лукашэнку капут», в 1999 году несли плакаты с призывами не вступать в союз с Югославией…

Оппозиция окончательно потеряла бы повод для уличного шествия и собственного шабаша, если бы в 2008 году белорусское руководство не приняло политическое решение о строительстве собственной атомной электростанции. С 2008 года тема протеста против строительства АЭС начинает доминировать на мероприятии «Чернобыльский шлях».

И снова основная сила в этой акции, посвященной казалось бы Чернобылю, анархисты. Именно они разворачивают растяжки «Атомная энергия — это тупик», «Мы против ядерного реактора», «Атом мирным не бывает!».

Для убедительности оппозиция вооружилась опальным физиком Георгием Лепиным, познакомила его со своими литовскими заказчиками. И теперь Лепин исправно раз в год рассказывает страшилки о строящейся в Беларуси станции, используя для затравки научный подход и профессорские регалии.

Все последние годы основной проблемой по Лепину была площадка, что выбрали для строительства белорусской АЭС. Дескать, в 1908 году здесь произошло Гудогайское землетрясение, оцененное в 6–7 баллов по шкале Рихтера – поэтому данная зона считается сейсмоопасной.

Пластинка начала затираться. Все меньше внимания стали обращать на ежегодную песню неоцененного по достоинству профессора. Необходимо было срочно придумать что-то новое. И Лепин придумал.

Теперь к мифу об опасности повторяющегося на месте строительства белорусского атомного проекта землетрясения добавилась и сибирская язва.

Местные власти считают мрачные прогнозы Лепина большим преувеличением. Начальник Сморгонской ветеринарной инспекции Евгений Чирица подтверждает наличие в районе двух почвенных очагов сибирской язвы. Однако больных животных там зарыли еще в начале прошлого века. Власти со всей полнотой ответственности заявляют, что этот факт известен всем, из него никто никогда не делал и не делает тайны. Это было учтено при проектировании АЭС: грунт могильников никто не потревожил, они огорожены рвом, забором, есть табличка с соответствующей информацией.

Литовские СМИ пошли еще дальше в своих инсинуациях. В минувшие выходные от литовских источников в Сейме просочился очередной «страх» о недопустимости дальнейшего строительства белорусской станции ввиду того, что в ней якобы не запланировано строительство и установка соответствующего саркофага на случай падения на станцию самолета с воздуха.

Что еще придумают на пару братья-акробаты: литовские парламентарии и белорусские горе-профессора во главе с белорусской оппозицией – неизвестно. Но ситуация до боли становится похожа на известный анекдот: «Дорогой, ты дверь закрыл? А на замок? А на щеколду? А на защелку? А на крючок? А палкой подпер? – Нет? Ну вот, заходите, все берите…